«41й, или рассказ погибшего командира».

Утро третьего дня «войны». Писк комара над головой, плащ-палатка не в силах защитить от этого пронзительного звука. Во гад, такой сон испортил. Не хочется открывать глаза. Хочется еще немного побыть там, во сне, где только что был дом, семья. И чувство покоя и тепла. Ну ладно, нужно что-то с этим делать, кстати, который час? Ну да! Начало седьмого. Пора подыматься. И будить своих бойцов. Но сначала сам схожу на реку, окунусь в водицу и приведу себя в порядок. Утро не радует. Низкая облачность. Как бы не было дождя. На немецком берегу подозрительно тихо. Спят, гады, сладким сном. А водица просто парное молоко. Раз, два, и чужой берег. Как-то неуютно здесь, даже воздух не такой и пахнет плохо. Видно страшно было немцам ночью, или объелись чего. Погребу-ка я лучше обратно.

В лагере уже оживление. Вот саперы засуетились, по-хозяйски укладывают свои вещмешки, предварительно облегчив их от тушенки. Вот и мои родные (стрелковый взвод) ворошатся, нервно подергивая ногами во сне. Каждого из них, даже укрытого с головой шинелями и плащ-палатками, я смогу узнать. Поджав ноги под себя, лежит тело. Это тело никто иной, как образцовый боец Красной Армии и мой любимчик, командир второго отделения ефрейтор Сережа Журавлев. Вот белые кудри из-под шинели, а рядом, сопя «кудрям» на ухо, еще одно тело. Это Леся, доброволец ОСОАВИАХИМа и наш ротный «сердцеед с периферии», Сергей Белоконный. Продолжаю осмотр дальше. А дальше Паша – отличный санитар, всегда готов оказать помощь раненому товарищу. Мне иногда кажется, что в его санитарной сумке есть даже операционный стол. Дальше ноги из-под шинели, это Захарчук, наш снайпер, у него на счету несколько фрицев и я уже представил его командованию к награде. Следом за ним гроза фашистов – пулеметчик Глымов, а рядом с ним еще одна гроза, ротный «Шаляпин» — Дзынтарс. Начинает петь, комары падают. Вот такие вот красавцы! Ну, вот и 7.00, пора поднимать этих красавцев, а то проспят войну.

— Старшина! Объявляй подъем и построение на утреннюю физзарядку!
Грибов громогласным голосом возвещает о том, что мирная жизнь для бойцов кончилась, и что сейчас они увидят Кузькину мать. Суета, все торопятся. Образец Красной Армии нехотя выползает из своей норки, вокруг него уже толпится молодняк, числом до пяти человек. Для них он — икона. А икона, в это время, кое-как собрав себя в руки неторопливо наматывает обмотки вокруг своих тощих ног, при этом вспоминая чью-то маму, и, явно, не свою. Ну, вот построились. ОРЛЫ! Своими худыми телами, с характерным загаром шей и кистей рук, являют собой часть безотказного механизма грозной, боевой машины Красной Армии.
— Беегооом марш!!!

И «машина» понеслась вперед, на Ирпень. А как бегут! Вот сейчас увидят фрицы их устрашающий вид, наделают в штаны и в панике, бросив оружие, поспешат сдаться в плен, пока еще не поздно. И пойдут они с белым флагом, во главе со своим лейтенантом Вейтмаером, выкрикивая хором лозунги «Комраден!!! Гитлер капут! Рабочие и колхозники всех стран — братья». Хотя нет. По данным нашей разведки колхозников среди них нет. Известная своей любовью к полям, дивизия «Гросс Полтава» была переброшена в Крым и теперь там, своими возгласами «..ты в мэнэ нэ попав…», наводит ужас на местных татар.
Ну. вот с другой стороны реки послышались свист, гиканье, и улюлюканье. Варвары, одним словом. Да, сразу запугать их не удалось. Наблюдая в бинокль, я вижу их опухшие от шнапса лица, которые собой закрывают все оперативное пространство. Но ничего, найдем мы на вас методы.

Лагерь в это время полностью ожил. Тщательно пережевывая пищу, с настороженностью посматривая на бегающих стрелков из первого взвода, полным составом, на пригорке разместилось отделение саперов. Их десять, нет одиннадцать, забыл про Максимку (станковый пулемет). Они как братья- близнецы. Хотя некоторые из них и в действительности друг другу братья. Савеловы, Лебедкины, да и Витя Эвэрт с Максимом тоже в близком родстве. И организм у них один на всех. Их движения не торопливы, выверены до миллиметра. Создается впечатление, что и жуют они на раз, два, три. Над ними, по-отцовски наблюдая и, как бы охраняя их спокойствие, стоит их командир – мл. л-т Савелов – дядя Вова, так любя его величают. Стрелки, взбодрившись водными процедурами, тоже стали доставать из своих вещмешков свой небогатый скарб. У многих в глазах волнение и суета: «как бы не опоздать», для них это первый бой, но, ничего, оботрутся. Уже завтра это будут звери, без страха и упрека.

А вот, из-за пригорка, появилось и пополнение во главе с Колесовым. Ну, наконец-то! Теперь можно собрать всех командиров и окончательно уточнить задачи каждого подразделения, связь, сигналы и прочие мелочи, такие важные в бою. Еще вчера, с утра, основываясь на данные разведки, обсудили план предстоящего боя, и я уверен, что мы приняли правильные решения. Некуда им деваться, пойдут они там, где мы их ждем. Вчера, целый день, первое отделение усиленно рубило лес на левом фланге, усиленно укрепляя позиции, а артиллеристы, под предводительством лучшего сапера роты, младшего Савелова – дяди Вани, катали пушку прямо перед ДОТом, демонстрируя противнику свою готовность встретить их огнем. И я видел как их наблюдатели высматривали и выслушивали все, что происходит на нашей стороне. Линзы их биноклей целый день хищно сверкали на другой стороне Ирпеня. Некоторые из них, под прикрытием алкогольного опьянения, проникали в лес и как бы случайно пытались попасть на наши позиции. После одной из таких провокаций я просто приказал их расстреливать. Но, в целом, мы достигли того, что нам нужно. А задача проста. Продемонстрировать врагу слабость правого фланга, заставить его ударить именно туда. Нам нужно обескровить его на подступах к лесу, заманить его туда, и, демонстрируя отход на запасные позиции, втянуть его в долгоиграющую войну в лесу, а самим, силами первого взвода, нанести удар по реке, в их в тыл. Захватить их КП и, развивая наступление, выйти в тыл наступающей группировки врага. Все просто, как учили в академии. Сейчас противник уверен, что наш правый фланг слабее. И если каждый из нас выполнит свою задачу точно, мы победим врага в этом бою. Разве можно с такими бойцами и пропустить фашиста?!!! Есть у нас слабые звенья и я знаю об этом. Линия фронта длинной 500м, а людей всего 40. Ударят в одно место, можем не выстоять. Да нет, устоим. Наше дело правое. На правом фланге 2й взвод Колесова. 15 отборных бойцов, все старослужащие, можно сказать воюющие со времен Наполеоновских войн. Правда сам Колесов пребывал в госпитале, вот это и тревожит меня больше всего. Не знаком он с оперативной обстановкой и нет времени его ознакомить с ней детально, до малейших подробностей. Но, думаю, что справится он со своей задачей. Он командир опытный, воевал еще в первую Мировую войну. А на склоне у меня саперы во главе с дядей Вовой. Тоже парни не простые, бывавшие со мной не в одном бою. И вот сейчас их позиции приготовлены скрытно, с соблюдением всех мер маскировки, и сами они спокойно, жуя сухари, наблюдают за происходящим с этих позиций. Их вид добавляет мне уверенности в правильности принятых решений.
Ну, вот боеприпасы получены, подразделения на своих позициях. И погода наладилась. Солнце так и палит, поигрывая своими лучами на запыленных шлемах красноармейцев. Начинаем!!! Ракета в небо, и пусть теперь бойцы покажут противнику на что способна Красная Армия! Вперед товарищи!!! И понеслось. А самому можно и покурить, спокойно забить трубку и перекинуться парой фраз с корреспондентом Красной Звезды, прибывшего за каким-то лешим из прибалтийского особого военного округа.

30 минут боя. Бой! Боем нельзя назвать, полнейшая тишина, даже птиц не слышно. Как в песне: «…здесь птицы не поют, деревья не растут, и только мы плечо к плечу врастаем в землю тут…». Ни шороха. Наблюдатели со своих позиций докладывают, что незамечено ни малейшего движения со стороны противника. А ведь где-то они ползут. Где? Тихо вокруг, ни души. Так, где же все-таки они выйдут на наши позиции? Неужели решили ползком через все поле выползти прямо на ДоТ? Глупо. Они-то не знают, что наша огневая поддержка в виде сорокапятки была выведена из строя во время предыдущего боя. Целые сутки расчет пытался исправить повреждения. Но так ничего и не смог сделать. И вот торчат как три тополя на Плющихе – отличный артиллерист Вьюшкин, молодой боец Леня и их боевая подруга сорокапятка перед ДоТом, лишь своим грозным видом распугивая противника.

Ну что же, интересно, что они задумали. Основа немецкой группировки, это 98й горно-егерский полк с амбициозным, молодым командиром Райбертом, со свойственной всем фашистам манией величия. Ну, прямо как – мини Ромель!!! Но! Это ходоки будь здоров! Могут и пяток километров вокруг махнуть и выйти нам в тыл. А кто у меня в тылу? Жалкие остатки второго отделения, необстрелянные юнцы под командованьем «образца Красной Армии» Журавлева. А ну-ка, посыльного ко мне!

– Посыльный! Слушай боевую задачу. Бегом вокруг тыловых позиций левого фланга и вернуться через сектор второго отделения. Нарвешься на врага, погибнешь, но мы, твои товарищи, будем знать, что противник пытается нас обойти. Бежать, не останавливаться. Пулей, вперед! Беегооом марш!!!
Второго к Колесову. Что там у него?
Бах, Бах…. Четыре выстрела на правом фланге ознаменовали собой начало активных действий. Ага, значит все-таки там. Это, наверняка, их передовые части нарвались на секреты Колесова. Вот и посыльные, причем оба и даже целы- невредимы. Дышат, как лошади после скачек. Глаза навыкат. Да, брат! Воевать, это не у мамы блины со сковородки таскать.
— Ну что там у Колесова?
— Немцы, числом до пятнадцати человек попытались выйти на брод, но были встречены огнем и повернули обратно, лишь двоим фашистам удалось просочиться в лес. А в целом Усе в порядке.
Порядок везде. В тылу тихо, Грибов с ударной группой на поле у Ирпеня, «дядя Вова» со своими бойцами на склоне, готов при необходимости выдвинуться вперед. Их конечно мало, для того, чтобы сдержать удар противника, в случае нанесения им удара непосредственно по склону, но у Савелова есть веский аргумент, лучший пулеметчик фронта – Витя Эвэрт со своим другом Максимом. А эти двое любого немца могут убедить в неправильности его поступков.
Что это? На поле, прямо перед ДоТом, бодро маршируя, появляются три тела. Телами оказались души убиенных красноармейцев, которые проследовали в «хранилище мертвых душ». Как же так? Четыре выстрела и три наших бойца. Вот так засада. Вот тебе и первая ошибка. Незнаком был Колесов с обстановкой, неверно разместил своих бойцов. Буду надеяться, что больше ошибок не последует.
— А, вот и вы, мои долгожданные!
В бинокль вижу две немецкие каски, торчащие из травы прямо напротив ДоТа, с летными эмблемами на шлемах. Это остатки, разбитой нами в предыдущих боях, авиаполевой дивизии. Следом за ними выползает на четвереньках еще один, с детским горшком на голове вместо шлема. Это же парашютист! Вот ты какой! Нужно объявить на него персональную охоту, уж больно интересен будет для командования его шлем. В Красной Армии, как я слышал, тоже проводились работы по созданию специального шлема для парашютистов.

Вся эта группа продолжает движение. Что-то на себе тянут. Не иначе как учебные парашюты, видно парни сдают допуски к полетам. В одном из них узнаю (видел фото в их боевом листке, который мне разведчики два дня назад принесли) их командира Ганса фон Левенбрау. А тянут эти парни, ни что иное, как 50мм миномет. Ну-кА, ну-кА, интересно на что вы способны. Эх, жаль, что нашей пушкой можно только пугать, сейчас бы одним выстрелом можно было бы их накрыть. Выстрел. Свист. Летит сюда! Взрыв. Первый же взрыв уносит жизнь военкора прибалтийского особого военного округа так и не успевшего взять у меня интервью. А жаль, хотелось рассказать ему о своих фронтовых товарищах, о тех кто здесь и тех кого с нами нет, таких как отличник РККА – Дыдыкин, отбывший в Туркестанский военный округ, улучшать там демографическую обстановку, о секретном оружие Красной Армии – лучшем поваре РККА, старшине Бублике, который своими шутками и кашей мог вывести из строя любое количество противника, о разведчиках – Мигаеве и Стерликовасе, способных сутками лежать в засаде, поджидая языка. Да и о многих других. А теперь вот все! Нет корреспондента. Тыловой снабженец, доставивший нам боеприпасы, тоже засуетился, предварительно дернув грамм 200 водки, попросился отпустить его в тыл: «а то от командованья попадет!!!» Да, так дело не пойдет, нужно срочно уничтожить их миномет.

— Савелов! Бойца с гранатами вперед. Забросать гадов!
В это время на запасной позиции Колесова заговорил пулемет. И понеслось. Стрельба, взрывы, крики, стоны, ругань. Что же это такое, неужели правый фланг отошел в тыл, побежал в панике при первых же выстрелах, отдав без боя поле, брод, позволив им спокойно войти в лес и сориентироваться на местности? И даже не отправив донесение на командный пункт. Да за это положено расстрелять!!! Вот что значит три командира в подразделении за последних три дня. Это вторая ошибка. И, наверное, фатальная. Срочно ракету в небо. Ну, давай Грибов, атакуй! Все силы противника здесь в лесу. Да, упустили время, на 15 мин бы раньше, знай, что они входят в лес, уже бы сейчас Грибов был бы у них на КП! Ну, ничего, даже если мы все здесь поляжем, он должен выполнить поставленную задачу! Только не тяни. Вперед!!!
Вот уже и склон усыпался выстрелами, Дым, гам, разрывы мин вокруг. Гибнут саперы, принявшие на себя удар главных сил врага. Вот уже и командир их дядя Вова со своим братом дядей Ваней и еще одним бойцом просквозили мимо в виде мертвых душ. И только Эвэрт со своим Максимом продолжают убеждает фашистов в преимуществе советского строя.

Сколько нас здесь? Я, двое посыльных, еще два юнца на высотке в тылу и Журавлев. Итого 6 человек. Нет, не просто 6 человек, а 6 бойцов Красной Армии, готовых ценой своей жизни выполнить свой долг перед Родиной.
— Посыльный! Второе отделение к ДоТу!
В руке граната, палец в кольце. Движение по склону. Кто же там? Оставшиеся в живых саперы, или уже враг. Убитыми видел троих саперов, два у пулемета, остается…….

Командир не успел закончить эту мысль. Три выстрела одновременно забрали его «жизнь». Но так и не смогли они забрать его веру в Победу, веру в то, что воюя с врагом, здесь, у этого одиноко торчащего на опушке леса ДоТа, он выполняет свою священную миссию перед Родиной. Веру в то, что уже скоро наступит время, когда Красная Армия погонит врага обратно в его логово.

Бой продолжался. Но командир уже не видел, как четыре юнца из второго отделения грудью бросились на врага, защищая свой ДоТ и так же, вчетвером, погибли под вражескими пулями. Не видел, как отборные германские части, в лице 98 горно-егерского полка, во главе со своим командиром Райбертом «доблестно полегли» перед пулеметом, замаскированным на высотке на правом фланге. А пулеметчик Кирилл, своим примером, подтвердил бессмертную фразу из наставления по пулемету Максим: «Станковый пулемет, обслуживаемый отважными бойцами не доступен противнику в открытом бою, пока есть патроны и жив хотя бы один пулеметчик». Командир не знал, что первое ударное отделение так и осталось лежать на позиции на поле, под палящим солнцем. По роковому стечению обстоятельств, так и не увидев ракеты – сигнала к атаке. Хотя этот сигнал хорошо видели немцы и это заставило их изрядно поволноваться в ожидании подвоха от красноармейцев. Он не видел, как его образцовый боец Журавлев сошелся в неравной схватке с несколькими егерями и как один, из чудом оставшихся в живых саперов, жертвуя собой бросился на врага, вырвав из рук ликующего противника знамя части. Все это было уже потом. Но командир точно знал, что не пройдет и нескольких месяцев, как войска Красной Армии нанесут противнику сокрушающий удар, который заставит врага, даже через много дней и ночей, содрогаться от страха при словах — «боец Красной Армии».

Эпилог.

Реконструкция, проведенная 4-6 августа 2006г., членами клуба «Красная Звезда», при участии ребят из ВИК «Выстрел», а так же из ВИК города Севастополя, явила собой наиболее точный «макет» событий, происходящих летом 41-го, из всех тех реконструкций, проводимых когда-либо при моем участии. То, что происходило во время нашего «боя», дало возможность изнутри посмотреть и ощутить на себе события, происходящие в начальный период войны. Когда Красная Армия, хорошо подготовленная, по численности и вооружению превосходящая противника и знающая о его вероятном вторжении, предполагающая направления вероятных ударов, не смогла выдержать сокрушительные удары бронированных кулаков германской армии. И, из-за незнания оперативной обстановки, несогласованности взаимодействий, отсутствия связи и паники отдельных бойцов и командиров всех уровней, отделений, рот и дивизий, вызвавших всеобщую панику и замешательство, приведших к тому, что немцам удалось быстро продвигаться в глубь страны, охватывая фланговыми ударами целые армии. И сражающиеся насмерть, верные своей присяге красноармейцы в июне – июле 41-го являли собой лишь отдельные героические примеры, тогда как миллионы бойцов и командиров в панике перед одной лишь фразой: «НЕМЕЦКИЕ ТАНКИ В ТЫЛУ!!!», сдавались в плен. И только уже под Киевом, когда стала четко видна картина происходящего, командованию ЮЗФ удалось организовать хорошую оборону и оказать противнику серьезное сопротивление, заставившее немцев усомниться в своей непобедимости и по-другому посмотреть на красноармейцев, дерущихся до последней капли крови, умиравших, но не сдававшихся врагу, на последнем дыхании, уже мертвыми губами шептавших: «Я — БОЕЦ КРАСНОЙ АРМИИ!»

Бойцам и командирам Юго-Западного фронта, героически сражавшимся летом 41-го года, посвящается.

В.Таранец