Черномордик Михаил Александрович
Командир батареи 1660 -й ИПТАП 38-я армия.

…. самое страшное воспоминание сорок третьего года – это переправа через Днепр. Переправлялись ночью, побатарейно, вместе с пехотой. Немцы заметили начало форсирования, и их осветительные ракеты превратили ночь в день. Вода в реке кипела в буквальном смысле от падавших в нее снарядов и мин. С правого, высокого берега был открыт такой ураганный огонь, что никому не посчастливилось в ту ночь переправиться через Днепр. Только десятки разбитых лодок и плотов с убитыми гребцами… Сколько там людей погибло и потонуло !. . Течение Днепра равнодушно сносило вниз все — живых, мертвых, обломки плотов, бочки, бревна. Нечеловеческий вой тонущих солдат стоял над рекой… Я, хоть и готовился стать моряком, но плавал очень плохо, поэтому перед переправой знал точно, что сегодня последний день в моей жизни. Войти в этот ад и надеяться выжить — было глупой иллюзией Мы срубили и связали плоты заранее, но когда скатывали орудия по настилам на плоты, немцы дали залп из шестиствольных минометов по кромке берега и разнесли — и наши плоты и орудийные расчеты в щепки. Прямые попадания… Мы, человек пятнадцать уцелевших, вместе с пехотой, откатили два исправных орудия назад , от берега. По рации связался с комполка, доложил обстановку и получил приказ – «отставить переправу». А на берегу немецкий огонь уничтожал все живое, весь берег был завален трупами наших солдат. Страшно, даже сейчас вспоминать об этом… 19-го октября нас перебросили на плацдарм, севернее Киева . Меня как раз «схватили» приступы малярии, день командую батареей, а на другой — валяюсь в блиндаже, загибаюсь от лихорадки. Замениться я отказался. , потом потихонечку оклемался. 3-го ноября пошли в наступление на Киев. Нервное напряжение от сознания предстоящих боев и хлопоты перед наступлением оказались лучшими лекарствами против приступов малярии — их как рукой сняло. 5-го ноября батарея вступила в Святошино. А дальше, наш путь лежал на Житомир.

Мы дошли до Коростышева. На батарее кончились снаряды, кроме НЗ, и по рации, я получил приказ : остановиться возле какой-то деревни, в пяти километрах от города, и ждать подвоза снарядов. Остальные батареи полка ушли вперед. Вдруг видим по проселку идет немецкая машина с пехотой и бронетранспортер. Уничтожили их первым залпом. Навстречу нам бежит наша пехота. Подошел лейтенант -пехотинец и обратился ко мне – «Мы кажется в окружении, возле деревни много немецкой пехоты и танков штук двадцать. Возьмите нас, иначе мы к немцам в руки попадем». Своих бросать нельзя. Посылать в деревню разведку — времени не было. Услышали звук мотора мотоцикла и увидели, как вдалеке проехал немец. Нас он, к счастью, не заметил. Понимаю, что если в деревне немцы, то надо проскочить ее на большой скорости, не давая им опомниться, но звуки моторов наших машин — прилекут внимание немцев еще до того, как мы туда доберемся. Принял решение двигаться к деревне на самой малой скорости, производя как можно меньше шума. Пехоту поставил по обе стороны от «студебеккеров» и предупредил, что в случае появления немцев открывать шквальный огонь, прыгать в машины и прорываться на полном газу вперед. Риск такого маневра был чрезвычайно велик, но другого выхода не было, без снарядов мы с танками успешно воевать не можем. Подошли к крайней хате. Большое село словно вымерло. Состояние было такое напряженное, я даже был уверен, что немцы притаясь в засаде, уже взяли нас на мушку и сейчас начнется!… Зашли в крайнюю хату, там старик сидит и от страха трясется. Спрашиваю – «Немцы в селе есть?».
«Есть, много, и с танками »-ответил он. Прошу его – «Выведи нас на дорогу, чтобы немцам на глаза не попасть». А он – «Не пойду, меня за это немцы расстреляют !»
Достаю пистолет и говорю – «Немецкого расстрела боишься, а красноармейского нет?. Не выведешь, я тебя раньше убью !». Это подействовало. Вывел нас старик.
Встали на шоссе КиеГ.К.Житомир, наш полк выскользнул, наудачу, из окружения с малыми потерями. Полку, по рации указали наиболее подходящий маршрут для выхода, и они смогли выйти из кольца. А многие тысячи там, в окружении, навеки остались… Через день меня снова стала терзать малярийная лихорадка и меня отправили в ближайший санбат. Лежу и слышу топот ног, вроде бегут десятки людей. Выглянул в окно, а там наши солдаты, сломя голову от чего-то драпают. Смотрю в другое окно, а там !… , метрах в сорока немецкий танк стоит. Выскочил из окна и побежал к лесу. Бежал, падал, поднимался и — снова бежал. Только когда достиг леса, совершенно обессилел. Нашел свой полк. Лучше «болеть дома».
Собрал нас, командиров противотанковых батарей, в Киеве, на инструктаж, генерал-лейтенант Кариофили, зам. командующего артиллерией Фронта.
«Смертники вы!»- так прямо, не стесняясь нам сказал…
Наш полк пополнили, дали немного отдохнуть, и двинулись «смертники» дальше на запад. За киевско-днепровские бои, только двух человек из нашего полка – меня и Исаева представили к орденам Красного Знамени. Исаев этот орден получил через несколько месяцев, а мне — заменили «боевое знамя» на орден Отечественной Войны первой степени.

Читать полностью