…..День обещал быть жарким. Уже в 9 утра температура поднялась на отметку 25 градусов. Мне кажется что воздух совсем не движется и от этого любое движение отдается в воздухе звонким церковным эхом. Как кандидату в члены партии мне положено быть атеистом, но я помню, как еще пацаном меня туда брала бабушка и церковная тишина надолго мне запомнилась. Теперь я уже далеко не пацан, я комендант ДОТа № 401. Он расположен на против моста, прямо у дороги что ведет в Киев через село Белогородку. Гарнизон моего ДОТа состоит из опытных бойцов, уже успевших понюхать порох. Все они, Сергей Захаров, Генка Лазебник, Иван Савельев успели поучаствовать в финских боях. Есть несколько молодых, необстрелянных ребят, но рядом с такими «ветеранами» они чувствуют себя уверенно. Вот и сейчас, когда в воздухе висит напряженность и неизвестность заставляет меня постоянно проверять все ли в порядке, они все спокойно сидят около входа в ДОТ и травят байки, не забывая при этом обсуждать проходящих мимо девушек которые бредут в колоне беженцев. Вот уже несколько дней вереница из гражданского населения тянется с запада в Киев. На дороге стоит пыль, которую видно за несколько километров. Пытаясь выяснить обстановку я в ответ слышал только одно – немцы, немцы, немцы… Ни где, ни сколько узнать мне так и не удалось.

А вот вчера появились и первые военные. Отходящие с запада группы бойцов и командиров, потерявших свои части. Они брели сами не зная куда и лишь одно я смог из них вытащить, что якобы немцы захватили Житомир и их передовые отряды вот-вот будут здесь. Отступающие повлекли за собой появление на нашей позиции наряда из пограничного полка войск НКВД по охране тыла армии, состоящего из отделения пограничников, под командованием политрука с цепким, ледяным взглядом и одного сотрудника НКВД в форме без знаков различия. Но одного взгляда на него было достаточно что бы ярко нарисовать в своем воображении карельскую березу, кайло в руках и температуру градусов 40 ниже нуля. С такими не пошутишь, но в тоже время их прибытие положительно сказалось на обстановке. Сразу же воцарился порядок в движении, да и во всем нашем расположении. Они перекрыв дорогу стали тщательно проверять всех отступающих бойцов, выявлять дезертиров и трусов. К нашей радости, таких пока не было выявлено. Политрук в беседе со мной сказал что возможна выброска парашютистов-диверсантов к нам в тыл, или попытка захвата моста переодетыми диверсантами, что яко бы у немцев таких хватает из наших бывших, у которых где ни будь в Лубнах забрали усадьбу и теперь они готовы поквитаться с Советской Властью. Но мне до этого пока нет дела, я занят ДОТом и мыслями когда же наконец подойдет пехотное прикрытие. Случись сейчас грянет бой, без пехоты нам амба, сожрут к чертовой матери. Хорошо что хоть наши «станкачи» работают надежно. Совсем недавно нас проверяла инспекция по вооружению Киевского Особого Военного Округа (КОВО), во главе с главным специалистом округа по пулеметному вооружению, инженером Эвертом и осталась вполне удовлетворина, написав в отчете что оружие в замечательном состоянии, сектора выбраны грамотно и пристреляны хорошо. Гарнизон прошел проверку с оценкой отлично. И это лично мне греет душу и слегка успокаивает. Но все же, бл…, где стрелковые части?!

Все решилось ближе к обеду, где то в пол 12го. Прибывший представитель высшего командования – Член Военного Совета армии Сергей Иванович привел с собой роту бойцов. И прямо у ДОТа устроил митинг, рассказывая о том как верно и как жизненно важно для нашей Родины то что мы здесь находимся, что земля которую мы защищаем есть собственностью государства, а значит и всего нашего народа, и ни какая сволочь не имеет права протягивать к ней свои грязные руки и наша задача что бы эта сволочь протянула здесь ноги. Он говорил что там, на верху, это видят и может быть что то для нас, защитников КиУРа в последствии сделают. Я же вглядываясь в лица бойцов, читал в них усталость и безразличие. Одно вселяло оптимизм, страха в этих потных, покрытых пылью лицах я тоже не увидел. Ну вот митинг окончен и я имею возможность лично познакомится с командирами взводов. Командир первого взвода – л-т Колесник, оказался моим старым знакомым, мы с ним встречались в Киеве на курсах усовершенствования. Он так же имеет опыт боев. Его присутствие не может меня не радовать. Командир второго взвода – мл л-т Володя Колот, только что окончивший пехотное училище и направлявшийся в составе 16й армии Лукина под Минск. Но их взвод оставили тут и вот передо мной стоит вчерашний курсант, в новой красивой гимнастерке, в ладных, еще не притершихся, поскрипывающих ремнях портупеи, а в глазах разочарование: … ну как же так, все мои уже воюют, а я здесь вынужден давится салом и сидеть без действия…… Ну ни чего Вова, на твой век войны еще хватит.

Мы оговариваем со взводными позиции пехоты. Выходим перед ДОТом и с умным видом на глазах бредущих беженцев водим руками по сторонам и с важно рассматриваем горизонт в бинокли. Но вот повыпендривавшись и наважничавшись переходим к делу. Колесник занимает и держит правый фланг, Колот прикрывает непосредственно ДОТ с флангов и тыла. У меня осталась проблема левого фланга, но он попадает под сектор обстрела пулеметов ДОТа и это меня немного успокаивает.

Но вот ближе к часу дня движение на дороге совсем прекратилось, ни гражданских, ни солдат. Повисла тревожная тишина. Я смотрю в бинокль на дорогу, ни кого, только зеленые фуражки пограничников далеко впереди периодически появляются из-за укрытий. Но вот я замечаю движение вдалеке. Приближаются. Я уже вижу четко, что движется подразделение Красной армии. То, что это не побежавшие в панике бойцы, видно хотя бы по тому что все они с оружием, идут в ногу и несут на себе все полагающиеся им снаряжение. А может это диверсанты, уж больно хороши. На всяких случай даю команду в ДОТ – к пулеметам и без команды не стрелять, сам же продолжаю вести наблюдение. Вот их останавливает пограничный наряд. Я вижу как политрук проверяет документы бойцов, как внимательно он всматривается в их лица, как тщательно осматривает снаряжение. Видимо все в порядке, весь взвод в сопровождении посыльного — пограничника движется в мою сторону.

— в ваше распоряжение товарищ старший лейтенант. Четко доложил посыльный и спросив разрешения идти пулей умелся обратно к своим.
Ну теперь давай поглядим что мы имеем в прикупе подумал я и начал обход оттого подразделения.
— кто старший этой группы? Кто такие и от куда и куда топаем?
— сержант Бондарь, отходим с боями из под Брод. В составе 8го механизированного корпуса участвовали в атаке с задачей перерезать немецкие коммуникации за Дубно. В бою потеряли всех командиров, а вместе с ними и боевую задачу. Как старший по званию принял командование подразделением, в составе 25 человек и решил двигаться к Киеву на соединение со своими. Во время последнего ночного перехода видели немецких мотоциклистов, скоро нужно ждать гостей товарищ старший лейтенант.
— ну ладно не пугай, сейчас поглядим какой ты Бондарь. Задача – занять позиции слева от ДОТа, крайняя точка, ЖБОТ (железобетонная огневая точка) и доложить о готовности.
-есть!!!

И подымая клубы пыли взвод пехоты потянулся на мой, так меня беспокоивший, левый фланг. Я стоял и сурово смотрел на их лица, а в душе был рад тому, что именно их мне подкинула судьба в эту минуту.
Во первых — они подчинены мне непосредственно, в отличие от прибывшей пехоты, у которой свой командир – командир стрелковой дивизии. И в любой момент их могут снять от сюда, меня не спрашивая, а эти будут здесь, для них теперь я командир.
Во вторых – были в боях, значит есть бесценный опыт и давно нет страха перед врагом.
В третьих – мне просто показался этот сержант. Такой не побежит, не бросит своих в одиночку погибать, есть в нем что то что дает мне право так думать.

И вот так в размышлениях я продолжал смотреть на пыльную дорогу когда мои мысли были прерваны ракетой и приближавшимся гулом мотоциклетных двигателей. Командую: — К бою! Занять позиции! Без команды не стрелять! Как ошпаренные, пехотинцы в считанные секунды рассыпаются по траншеям и через пару мгновений все движение на позициях замирает, лишь пыльные каски матовыми бликами отсвечивают на палящем солнце. Вбегаю в ДОТ, не лишне предупредить своих что бы не вздумали палить раньше времени, нельзя рассекретить хорошо замаскированный ДОТ. Мельком, с благодарностью вспоминаю студентов института «фортификации и инженерных сооружений» которые несколько дней, вместе с нами работали на позициях, маскируя ДОТ и ЖБОТы.

Продолжая вести наблюдение за дорогой, вижу два немецких мотоцикла: …ну вот и приехали, а мы вас так ждали… наверное разведка. Едут не спеша. Но и не особо осторожно, как то важно, вертя своими тяжелыми касками по сторонам. Такое впечатление, что для них это автобан Берлин – Мюнхен и любуются они природой. Но вот тишину разрывает очередь ДП, первый мотоцикл падает, второму удается быстро развернуться и он уносится назад. Пальба впереди продолжается, видимо упавший фриц ведет перестрелку с нашими пограничниками. Не прошло и двух минут как появляется вражеская колона. Подымая клубы пыли они приближаются к нашим позициям. В этот момент умолкает пулемет в передовом ЖБОТе и я во все горло кричу младшему лейтенанту: — Вова скорее к ЖБОТу, нужно не дать им захватить нашу огневую точку. Он прихватив с собой пару человек бросается туда под огнем противника.

Не доходя до линии огня немцы рассыпаются по обе стороны дороги и вперед выкатывают противотанковое орудие. Уже буквально через мгновение раздаются несколько выстрелов и ЖБОТ окутан дымом и пылью. В этом аду врятли кто выжил. Но вот пыль опустилась и я вижу как «младшой» тянет на себе бойца, сходу отстреливаясь от наседающих на него немцев. Вот заговорили винтовки стрелков Колесника и буквально через пару секунд стрельбой разразился левый фланг Бондаря. Немцы поняв что перед ними хорошо укрепленные позиции применяют свою излюбленную тактику, нащупывания слабых мест у противника. Мне остается надеяться что моя пехота не дрогнет и не побежит в тыл и они нащупывая, выйдут прямо ко мне на амбразуры ДОТа.

В тот же момент пушечным громом наполняется все пространство ДОТа. Я бросаюсь в боевую рубку: — без команды, твою мать…!
— командир, так немцы были прямо перед нами, не удержался. Только и проговорил Захаров. Несколько немцев уже не двигаясь лежали в дорожной пыли.
Дот рассекречен и сейчас они начнут его обходить по флангам. Я продолжаю вести наблюдение, с лева и с права разгорается жестокий бой. Наши пулеметы ведут постоянный огнь все помещение рубки наполняется пороховыми газами, вентиляция не справляется, становится трудно дышать, радует одно что железобетонное перекрытие ДОТа спасает нас от палящего солнца, а вмести с ним и от вражеских пуль. Все же немцы умело маскируясь в складках местности постепенно вгрызаются в позиции моей пехоты на флангах. Вот я вижу как дрогнула наша пехота и начинает откатываться ко мне за спину. Мы остаемся в одиночестве.

Практически в тот же момент немцы выкатывают свою пушку на прямую наводку на мой ДОТ, от огня моих пулеметов они укрыты орудийным щитом и я лишь успеваю скомандовать: — всем в укрытие. Раздаются орудийные выстрелы и взрывы снарядов сотрясают ДОТ, теперь к порохоыв газам добавляется еще и цементная пыль, мы практически ни чего не видим. Но вот взрывы прекратились и мои бойцы бросаются к своим пулеметам. В тоже мгновение в амбразуру ДОТа врывается пламя, пулеметчики вовремя, еле-еле успевают отскочить от амбразуры. Огнеметчик еще несколько раз пытается запустить во внутрь ДОТа свою огненную смесь. Мы вынуждены снова отпрянуть от своих пулеметов. Но видимо посчитав что этого достаточно огнеметчик исчез. Иван Савельев который прикрывал через тыловую амбразуру подходы к нашей двери, через боковой лаз выбрался наружу и вступил в рукопашную с несколькими фашистами. Воспользовавшись тем что противник отвлекся мы бросаемся к нашим пулеметам. Левый разбит, над центральным максом колдуют Захаров и Лазебник. Оглохший от стрельбы и взрывов, сквозь дым и гарь я смотрю как боец Карацюба со злостью передергивает затвор неработающего пулемета. Нескольких секунд предоставленных нам Иваном хватет что бы снова быть готовым к бою.

Командую перебросить работающий пулемет на левую амбразуру, так как перед ней как на пляже в Ялте лежат полтора десятка фашистов. В это время рукопашная схватка Савельева еще продолжается, мы видим как тела перекатываются по земле как раз на против амбразуры, нам хочется поддержать его огнем, но можем зацепить и его. В этот момент сверху бьет струя пламени и гимнастерка на Иване загорается, он падает как раз на против амбразуры, закрывая нам сектор обстрела, но из последних сил перекатывается в сторону. Земля вокруг ДОТа горит, горит маскировочная сеть, дым окутывает все пространство. Противник видимо решил что с нами покончено, потому как безмятежно стали подыматься их головы напротив бойниц. Но это им стоило дорого. Наступившую было, тишину разорвала пулеметная очередь и теперь смерть понеслась в сторону врага. Мы стреляем не останавливаясь. Я вижу через амбразуру, как фашисты разбегаются, пытаясь укрыться за складками местности. Но покончив с несколькими врагами я понимаю что сейчас они примутся за нас. И как подтверждение мои слов взрыв разбивает нам перископ и судя по тому что от бойца из входного помещения нет ни каких сигналов немцам удалось разбить входную дверь. Через образовавшиеся отверстие они нагнетают нам дым, сквозь него врываются языки пламени. Все таки огнемет страшное оружие. В этом аду мы все ни чего не видим, дышать практически нечем. Мы блокируемся в боевой рубке, надеемся что стальная дверь выдержит, дышать мы можем только через амбразуры. С горечью подсчитываем патроны, вход на нижние этажи к нашему пункту боепитания нам уже отрезан, патронов осталось на одну короткую очередь. Всего лишь одна вражеская граната может решить нашу участь, а вместе и с нами и судьбу этого участка КиУРа. Но все мы, находящиеся в ДОТе, висящее на волосок от гибели, почему то не испытываем страха, а только желание сражаться переполняет наши сердца, хочется снова и снова бить врага, защищая Родину.

Вдруг я отчетливо слышу УРА!!! Да ведь это же наши! Я вижу бегущих мимо амбразур ДОТа фашистов. Захаров дает по ним последнюю очередь. Вот мелькнула наша гимнастерка. С наружи слышны стуки в бронедверь. – Открывайте свои.

Через пару минут бой окончен. Мы стояли на своей боевой позиции, у своего ДОТа, оглохшие от взрывов, охрипшие от криков, пропитанные гарью и дымом, кругом лежали свои и чужие. Мы стояли счастливые и радовались солнечному свету и глотку чистого воздуха. Мы тогда еще не знали что нас впереди ожидают таких 72 дня. 72 дня героической обороны Киева.
В.Таранец.