44-й пехотный Камчатский полк в Великой войне

— Галицийская битва
— На Карпатах
— Великое Отступление
— Брусиловский прорыв
— Наступление Керенского
— После Октября 1917

В городе Луцк сохранилась церковь 2-й бригады 11-й пехотной дивизии ( ген.-л. Федотов И.И.), в состав которой входили квартировавшие в этом городе 43-й пехотный Охотский и 44-й пехотный Камчатский полки. Этот храм является отправной точкой путешествия по дорогам и полям сражений Первой Мировой Войны, доставшихся на долю воинов-«камчатцев», следы которых мы с группой единомышленников пытаемся отыскать спустя более чем 90 лет по прошествии тех славных и трагических событий.

44-й пехотный Камчатский полк Русской Императорской Армии к моменту начала Первой Мировой Войны успел уже отпраздновать свой 100-летний юбилей (полк создан в 1806 году). За этот не очень большой по меркам царской армии срок полк принимал участие в восьми войнах и 40-ка крупных боях, провел за границей и в походах против неприятеля 11 лет, 6 месяцев и 5 дней, выстоял 8 месяцев 20 дней славной обороны Севастополя, где покрыл себя немеркнущей славой. В 1906 юбилейном году полку было жаловано Георгиевское знамя с надписью ««Въ вознагражденiе отличнаго мужества и храбрости оказанныхъ въ 1812, 1813 и 1814 годахъ и за Севастополь въ 1854 и 1855 годахъ». Перед войной и в начальный период ее полком командовал полковник Владимир Зенонович Май-Маевский – впоследствии видный русский военачальник и деятель Белого Движения.
Краткий очерк истории полка в ходе войны и является предметом настоящей статьи.

Галицийская битва. В первой стратегической операции Русской Армии на ее Юго-Западном фронте полк принял участие в составе 11-й пд XI АК ( ген.от кав. Сахаров В.В.) 3 А ( ген. от инф. Рузский Н.В.). На начальном этапе операции соотношение сил в полосе 3 А благоприятствовало русским, австро-венгры были неприятно удивлены высоким качеством подготовки солдат и офицеров русской пехоты и артиллерии, таким образом, бои проходили в условиях нашего количественного и качественного превосходства и завершились к ( 21 августа ) поражением III австрийской армии и овладением городом Львов.

В этих боях «камчатцы» отличились действуя в авангарде дивизии — 13-го августа 1914 года, взяли с боя переправы у д. Брыкань и сел. Уцышков, а 14-го августа отразили упорные атаки противника и перейдя в энергичное наступление, после ожесточенного боя овладели важным железнодорожным узлом Красне, захватив 8 орудий и 43 зарядных ящика. Командовавший полком Май-Маевский был отмечен кавалером Ордена св.Георгия 4-й степени.

Поскольку, в это же время, на правом крыле русского Юго-Западного фронта возник кризис, после занятия Львова часть сил 3 А — IX и XI корпуса были выдвинуты в район Рава-Русская, где и произошло шестидневное сражение с наступавшей в обход нашего правого фланга корпусами австрийской 4-й армии.

Восточней Рава-Русская в районе деревни Заборже ( теперь Заборье ) произошел встречный бой русской 11-й пд и австрийской 3-й пд. Бой начался успехом австрийского 2-го Тирольского пехотного полка, который атаковал бивак штаба 11-й дивизии и 42-го полка, расположенные в лесу севернее Заборже. Перестреляв прислугу и лошадей 3 батарей, испортив 7 орудий и захватив несколько сот человек, 2-й Тирольский полк был отрезан штыковой контратакой 3 батальонов 11-й дивизии от остальных полков 3-й австр. дивизии, которые вынуждены были отойти назад на Михайловку. Направившись к югу от Заборже, 2-й Тирольский полк был отброшен сторожевым охранением 78-й дивизии, после чего отошел через Гуйче к Заборже, где с рассветом был частично уничтожен огнем 2-й бр. 11-й дивизии (Охотский и Камчатские полки), а частично со знаменем в составе нескольких офицеров и 160 солдат был пленен, при чем были освобождены все пленные 11-й русской дивизии. В последовавших за этим боях у деревни Заборже полки 11-й пехотной дивизии понесли тяжелые потери и к исходу 9 сентября (26 августа) дивизия была выведена в резерв в район Добросин.

Бои у Рава-Русской стали последними боями подполковника-«камчатца» Тонта Наурузовича Укурова – русского офицера, ингуша по происхождению. Тонт родом из дворян Терской области. Он рано лишился родителей и воспитывался в семье дяди Гуд-Хаджи. Учился во Владикавказе. Затем в Ставропольском реальном училище и Московском техническом юнкерском училище, которое окончил по 2-му разряду.

Начал службу, «согласно поданному на Высочайшее имя прошению», в Крымском полку вольноопределяющимся 1-го разряда. Оттуда Укуров был командирован в Московское техническое училище. Произведен в унтер-офицеры, через год в — подпоручики с переводом в 44-й Камчатский пехотный полк.

Тонт Укуров заслужил авторитет у сослуживцев, которые неоднократно избирали его членом и председателем полкового суда. В 1891 г. Укуров назначен заведующим полковой учебной командой. Теперь он поручик, через пять лет штабс-капитан, а еще через два — подполковник. В 1907 г. стал командиром 2-го батальона 44-го пехотного Камчатского полка. В тяжелейшем для армии августе 1914г., командуя полком, он захватил основательно укрепленный оборонительный рубеж противника — западную часть деревни Заборже и мыс к северу от нее и удерживал их, несмотря на шквальный огонь и атаки противника. От обороны полк сам переходил в контратаку. В тех боях Укуров был тяжело ранен в бедро. Ему ампутировали ногу.

11 августа 1915 г. генерал от инфантерии Поливанов подписал ходатайство за № 247 на Высочайшее имя об увольнении полковника Укурова за болезнью от службы с награждением, вне правил, чином генерал-майора, мундиром и пенсией.

К тому времени Тонт Укуров верой и правдой прослужил в армии 28 лет. В числе наград имел: серебряную медаль в память царствования Александра III (1897); орден Св. Станислава 3-й степени (1901), 2-й степени (1911); Св. Анны (1905); Св. Анны 2-й степени; светло-бронзовую медаль в память 300-летия царствования династии Романовых (1913); орден Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом (1914), 3-й степени (1914); Георгиевское оружие (1915). Его Укуров получил за свой последний бой 24 — 26 августа 1915 г. у села Заборже. Замечательным фактом является то, что один из потомков Тонта Наврузовича и сейчас несет службу в рядах ВС РФ – генерал-лейтенант Укуров Хаджибикар Баматгиреевич командует 1-м корпусом ПВО.

Битва в Карпатах. Осеннее-зимнюю кампанию 14-15 г.г. 44-й пехотный Камчатский полк начал боями на рубеже реки Сан. Русская 3-я армия, продвигаясь вдоль правого берега реки Висла, к исходу второй декады ноября ( н.ст.) 14 года вышла на ближние подступы к городу и крепости Краков. После окончания Ченстохово-Краковской операции, в ходе которой намеченные задачи не были достигнуты ни одной из сторон, бои на этом участке носили местный характер, а расположенные тут армии стали источником пополнений для разгоравшейся юго-западней битвы в Карпатах – обе стороны искали выход из возникшего кризиса на этом тяжелейшем по географическим и климатическим условиям направлении Восточного фронта Первой Мировой войны. Части XI АК в течении февраля-марта были переброшены на левый фланг 8-й А, где на Днестре, южнее города Станиславов (теперь Ивано-Франковск) формировалась новая 9-я русская армия. Вместе с 11-й пд в ее состав вошел и 44-й пехотный Камчатский полк. С конца марта 1915 года дивизия удерживала позиции на хребте Яворник в верхнем течении реки Ломница. В конце апреля ( ст.ст.) австро-германцы предприняли на этом участке попытку настпуления. Вот что писалось в Сообщениях штаба Верховного Главнокомандующего ( «Летопись Великой Войны» номер 40 23 мая ):

23 апреля:
«В районе Ангелов на верхнем течении Ломницы 20 апреля неприятель вел безуспешное наступление на довольно значительном участке фронта»

25 апреля:
«На верхнем течении реки Ломницы 23 апреля неприятельские части, поднявшиеся на хребет Яворник, были отброшены с большими потерями»

27 апреля:
«25-го апреля неприятель густыми колоннами штурмовал хребет Яворник на верхнем течении Ломницы. На одном из участков нашей позиции, занятом двумя ротами, потери неприятеля были столь значительны, что тела его закрыли обстрел из наших окопов. Наши роты, не взирая на пулеметный огонь неприятеля, оставили укрытие, доставлявшееся им окопами, поднялись из них и своим огнем смели атаковавшие колонны. Неприятель в этом районе повсюду отброшен.»

29 апреля:
«В районе хребта Яворник, к западу от Ломницы, мы завершили наш успех энергичным наступлением. Неприятель понес здесь в течении последних дней неисчислимые потери: свыше 5000 трупов оставлено им на склонах хребта.»

Сообщения военного времени не содержат наименования частей, принимавших участие в боях. Но сопоставляя их с сообщениями о награждениях офицеров, мы можем утверждать, что тут речь идет о действиях «камчатцев»:

«Русский Инвалид 17 февраля 1916 г.
Георгиевкое оружие
44-го пехотного Камчатского полка полковнику Николаю Полиновскому за то, что в боях с 23 по 30 апреля 1915 года обороняя важный участок хрепта Яворник, в течении 5-ти суток беспрерывного боя, находясь сам под сильным ружейным и артиллерийским огнем противника, проявил особое мужество и распорядительность отбив все настойчивые многочисленные атаки противника и удержал свою позицию.»

Великое отступление. Ослабление правого крыла русского Юго-Западного фронта, прибытие немецких дивизий с Западного фронта Первой Мировой войны, общее истощение человеческих и материальных ресурсов Русской Армии привело к катастрофе 1915 года – в первой половине мая XI германская армия нанесла поражение войскам правого фланга 3-й русской армии в районе Горлица и 3-я армия была отведена на рубеж реки Сан – Стрый, 3 июня русские оставили Перемышль, 22 июня – Львов, в начале июля было принято решение о стратегическом отступлении русских войск из Польши.

В начале мая 1915 года, отразив атаки на хребет Яворник, Камчатский полк вел бои в предгорье Карпат на рубеже реки Быстрица Солотвинская :

«Орден Святого Георгия 4-й степени.
Поручику 44-го пех. Камчатского полка Максиму Хлевайчуку за то, что в бою 3-мая 1915г. у с. Яблонка во время частичного наступления полка с целью отбросить противника, командуя ротой под сильным действительным огнем противника, увлекая людей личным примером храбрости и мужества , атаковал неприятеля при особо трудных условиях местности и ударом в штыки овладел тремя линиями окопов, захватив двух офичеров и 174 нижних чина. ( Русский Инвалид 18-го февраля 1916 г. )»

Начиная с середины июня, вслед за правофланговыми 3-й и 8-й армиями Юго-Западного фронта начала свое отступление и 9-я армия, в состав которой входила 11-я пехотная дивизия (ген.-л.Бачинский М.Л.), в числе войск которой отступал и Камчатский полк. Отступление было организовано от рубежа к рубежу, в качестве которых использовались многочисленные притоки Днестра, текущие в меридиональном направлении – Золотая Липа, Коропец, Стрыпа. Вот как описывает положение и состояние войск дивизии Александр Халильевич Базаревский, бывший в то время старшим адьютантом, а затем и.д. начальника штаба дивизии:

«В ночь на 3 сентября 1915 г. XI корпус ген. Сахарова (две пех. дивизии и одна кав. бригада), составлявший северное крыло 9 армии Лечицкого, оставил прежние позиции на р. Стрыпа, совершил переход около 20 км и расположился за р. Серет на участке от Струсов до Будзанов, протяжением 28 км. На правом его фланге стала 11 пех. дивизия ген. Бачинского от д. Струсов до Залаве включительно, протяжением 14 км. Севернее нее находился XXII корпус 11 армии, южнее-32 дивизия.

11 дивизия, как и другие, имела в личном составе большой некомплект, доходивший до 25% числа бойцов. В ротах было около 170- 180 штыков. При дивизии был импровизированный запасный батальон, но без винтовок. Особенно остро ощущался недостаток снарядов и ружейных патронов. К 6 сентября 11 арт. бригада имела несколько более одного боевого комплекта, главным образом шрапнелей. Химических снарядов тогда еще не было. Надежды на подвоз снарядов с тыла отсутствовали.

Политико-моральное состояние дивизии, отошедшей за лето на 130 км и понесшей значительные потери (особенно в кадровой ее части), было тяжелым, В отношении обмундирования и продовольствия дивизия находилась в удовлетворительном состоянии.

Два пехотных полка первого эшелона получили на восточном берегу р. Серет почти одинаковые участки. Их поддерживали две артиллерийские группы, имевшие вместе 41 орудие. Во второй линии в дивизионном резерве находился третий полк в 6 км от линии фронта, а еще в 6 км далее на восток в корпусном резерве — четвертый полк.

На р. Стрыпа перед фронтом дивизии должны были оставаться две сотни 2 Екатеринодарского казачьего полка с задачей задерживать противника на выгодных рубежах и вести энергичную разведку.

Тылы дивизии были растянуты от д. Кровинка на. 35 км. Обменный пункт находился у моста через р. Збруч у д. Мартынковце в 45 км от д. Кровинка.

Таким образом, корпус и дивизия подготовились к продолжению отступления. И, действительно, положение на фронте соседних частей было столь тяжелым, что 4 сентября Лечицким был отдан приказ о возможном отходе XI корпуса еще далее на восток за Збруч.»

Но, в результате проведенной 5 сентября разведки, мнение командующего корпусом изменилось на противоположное – вместо отступления было принято решение предпринять частное наступление, с целью облегчить положение южного фланга 9-й армии. С этой целью 11-й пехотной дивизии были приданы 127-й пехотный Путивльский полк ( взамен 43-го Охотского полка, который оставался на восточном берегу реки Серет ), и Терская казачья дивизия – таким образом отряд ген.-л. Бачинского насчитывал 10000 штыков, 2500 шашек и 22 орудия. На западном берегу Серета, в районе намечавшегося наступления русских австро-венгерцы располагали ( оценочно ) 11500 штыками и 50 орудиями (19 ланв., 19 гонв., 13, 93 полки, 32 егерский бат. и 2 бат. 36 дивизии).

В результате двудневного ( 6 и 7 сентября ) боя в междуречье Серета и Стрыпы отряд Бачинского нанес противнику поражение:

«В результате боя отряд Бачинского захватил 79 офицеров, свыше 4000 солдат [прим.-из этого числа – 1500 взяты Камчатским полком], 2 орудия, 21 пулемет и огромное количество всякого рода вооружения и снаряжения.

Выяснилось, что австрийский корпус Гофмана был подкреплен не только 13 австрийским полком, но и 93 полком, также прибывшим в д. Могельница из района Будзанова, А 8 сентября в этот район была направлена с севера из армии Бем-Эрмолли 34 австрийская дивизия. Австро-венгерцы с фронта Струсов, Будзанов отошли к р. Стрыпа на фронт Соколов, Бучач. Об отходе на р. Збруч русские перестали думать. Наоборот, позже они предприняли, правда неудачное, наступление на позиции австро-венгерцев на р. Стрыпа. Наступление отряда Бачинского создало перелом настроений во всей 9 армии.

Победа была тем более ценной, что потери отряда были в общем незначительны: 41, 42 и 44 полки за 6 и 7 сентября потеряли убитыми 1 офицера и 92 солдата, ранеными 4 офицера и 405 солдат (Базаревский А.Х. Наступательный бой 11-й русской пехотной дивизии 6-7 сентября 1915 г. западнее г. Трембовля. ).»

Из 14 офицеров Камчатского полка, кавалеров ордена св.Георгия, удостоенных этой награды в ходе Мировой войны в этих частных боях, боях местного значения, погибли:

Адамов Александр Викторович (?–25.08.1915)
подпоручик 44-го пехотного Камчатского полка Выс. пр. от 23.05.1916.
Убит у с.с. Романовка и Могельница.

Ризе Константин Николаевич (?–01.09.1915)
поручик 44-го пехотного Камчатского полка Выс. пр. от 31.12.1916.
Убит у с.с. Купчинце и Денисов.

Черепанов Николай Владимирович (?–01.09.1915)
штабс-капитан 44-го пехотного Камчатского полка Выс. пр. от 31.12.1916.
Убит у с.с. Купчинце и Денисов

Жижин Александр Павлович (?–25.09.1915)
поручик 44-го пехотного Камчатского полка Выс. пр. от 31.12.1916.
Убит у с.с. Соколув и Сокольники.

Позже, в конце года, когда 11-я дивизия и Камчатский полк, заняли позиции на правом реки Днестр в районе Ражвенцов и Баламутовки, погибли еще два кавалера-«камчатца» — упоминавшийся выше поручик Хлевайчук Максим Андреевич, убит 16 декабря ст.ст. 1915 года у деревни Топороуц и подпоручик Кузьмин-Власюк Николай Федорович, убит 2 января ст.ст. 1916 года, у деревни Топороуц.

Со стратегической точки зрения, в боях лета 1915 года на Восточном фронте Мировой войны Центральные державы попали в стратегическую ловушку – ценой жертвенной стойкости воинов Русской Армии. Потери лучших офицеров Камчатского полка являются одним из частных свидетельств этого…

Брусиловский прорыв. В наступательной операции 9-й армии летом 1916 года на долю Камчатского полка выпала нелегкая задача вместе с 43-м Охотским полком 11-й пехотной дивизии и 128-м Старооскольским и 126-м Рыльским полками 32-й пехотной дивизии прорывать укрепленные позиции австро-венгров на участке шириной 3,5 км от отм. 266 до отм. 218 западнее деревни Ржавинцы ( правый берег р.Днестр). Для подготовки главной атаки XI корпусу была передана вся тяжелая артиллерия, имевшаяся в 9-й армии и действия передовых полков подготавливала группа из 159 орудий, в т.ч. 35 тяжелых. Кроме этого, перед началом артиллерийской подготовки было принято решение организовать газовую атаку участков, примыкающих к участку главного удара. Атака была назначена на 4 июня 1916 года, после окончания шестичасовой артиллерийской подготовки, ровно в полдень четыре передовых полка XI корпуса поднялись из траншей. Вот как описывает эту атаку А.Х.Базаревский:

«К 12 час. каждое русское орудие, разрушающее окопы, выпускает 200 бомб или гранат, а пробивающие проходы в проволочных заграждениях — 300 гранат. Пехотные передовые наблюдатели доносят, что проходы в проволоке имеются, а окопы сильно повреждены. Почти 30 000 снарядов, выпущенных по проволоке и пехоте противника, создают такие условия, что ровно в этот час, т. е. после шестичасовой артиллерийской подготовки, пехотные начальники в состоянии одновременно поднять предназначенные для главного удара четыре полка. Полки бегут вперед в слишком плотном порядке — в колоннах, но стройно, без выстрела, пренебрегая ходами сообщения. Тотчас же начинает неистовствовать австро-венгерская артиллерия. Она ведет шквальный огонь по наступающим. Дымки разрывающихся шрапнелей закрывают русскую пехоту от взоров начальников дивизий, командиров полков и артиллерийских командиров, напряженно наблюдающих за ее продвижением. К орудийному гулу присоединяется неумолкаемый удручающий треск австро-венгерских пулеметов и винтовок.

Русская артиллерийская группа дальнего действия, увеличенная на 6 батарей, усиливает огонь по австро-венгерской артиллерии, преимущественно нестойкими химическими снарядами. Группы артиллерии поддержки пехоты переносят огонь в тыл противника, стреляя, главным образом, по ходам сообщения, ведущим с тыла к первой линии окопов неприятельской позиции. Перенос огня происходит постепенно. Огонь ведется с такой же точно интенсивностью, как и раньше, чтобы русская и неприятельская пехота этого не заметила. Это удается.

В результате позади австро-венгерских бойцов, защищающих первую линию окопов, создается неподвижный заградительный огонь. Несколько батарей обстреливает химическими снарядами северную опушку леса восточнее Доброноуц, откуда ожидается контратака австро-венгерцев. Батареи теперь ведут более интенсивный огонь очередями.

Все эти меры приводят к тому, что наступательный порыв пехоты не сломлен. Полки идут вперед безостановочно быстрым шагом. Бойцы частью врываются в первую линию окопов австрийской позиции, а частью, как было указано, идут поверх их, перескакивая или накладывая на них заранее заготовленные мостки. Мадьяры, находящиеся в первом эшелоне 29-го полка, бросают ручные гранаты. На поддержку им спешат роты второго эшелона. Батальоны 126-го полка смяты, бегут назад в исходное положение. Все роты, батальоны перемешиваются. Но затем, повидимому, под влиянием примеров личной доблести командиров и успеха соседей, солдаты 126-го полка под руководством случайных офицеров вновь идут вперед. Борьба неравная. Мадьяры постепенно сдаются, тем более, что русские резервы подаются вперед для поддержки выдыхающихся, совсем перемешавшихся штурмующих и для развития успеха, а русские батареи уже не жалеют патронов для расчистки пути своей пехоте. Последняя, расстраиваясь при ведении ближнего боя и при преодолении окопов, все же продвигается вперед на указанный ей рубеж, стремясь распространиться к стороне наружных флангов, с целью дать возможность выполнить задачу 41-му и 125-му полкам. 30-й гонведный полк, пытающийся, преградить путь русским, скоро убеждается, что сопротивление напрасно, и сдается в плен. К 14 час. полки 11-й и 32-й дивизий, наносившие главный удар, овладевают отм. 266, кордоном «П»,доходят до моста через р, Хорошоуц, захватывая выс. 250 и отм. 218.

Австро-венгерская артиллерия, угрожаемая русской пехотой, теряется и частично меняет свои позиции. Около 13 час. она на некоторое время прекращает свой огонь. Тем не менее продолжать продвижение дальше, несмотря на проникновение нескольких рот на запад от р. Хорошоуц и по направлению к Доброноуц, нет возможности.

Фланги продвинувшейся вперед почти на 2 км русской пехоты обстреливаются с высот 272 и 458 пулеметным и артиллерийским огнем отдельных противо-штурмовых орудий, так как вся эта пехота с этих высот отлично видна передовым наблюдателям батарей противника. В то же время переходят в контратаку 3 полка 30-й пех. дивизии с запада вдоль р. Хорошоуц, 16-й пех. полк, включенный в состав 3-й кав. дивизии, с юга и 2 батальона 42-й гонведной дивизии с севера. Неоднократно, доблестно и энергично, но бессистемно и без достаточной огневой подготовки они атакуют выдвинувшиеся русские полки, отбрасывая в беспорядке зарвавшиеся вперед отдельные роты. В 16 час. австрийский эскадрон внезапно выскакивает из Доброноуц и атакует в конном строю вырвавшиеся передовые части 125-го полка, рассеивает их, но, обстрелянный артиллерией и пулеметами, в беспорядке скачет обратно.

Русская артиллерия, большей частью перешедшая к этому времени в подчинение начальников 11-й и 32-й дивизий, организует непосредственно впереди первого эшелона своей пехоты неподвижный заградительный огонь, а иногда стреляет по площадям по невидимому противнику. Это в сильной степени облегчает положение русских, пустивших в действие все свои пулеметы. Тем не менее полки, прорвавшие позиции австрийцев в главном направлении, нервничают. Свой успех они пока не считают вполне прочным. Для их поддержки и обеспечения флангов часть русских батарей сосредоточивает огонь по высотам 272 и особенно 458. В перерывы между контратаками австро-венгерцев в обстреле упомянутых высот принимает участие почти вся артиллерия корпуса.

В распоряжение начальника 32-й дивизии из корпусного резерва передаются 73-й и 76-й полки. Они выдвигаются вперед. Положение русских мало-помалу упрочивается. Активные действия австро-венгерцев к 18 час. прекращаются, если не считать одной ночной атаки, кончившейся также неудачей. Но о каком-либо дальнейшем продвижении на запад не может быть и речи до тех пор, пока высоты 272 и 458 остаются в руках австро-венгерцев. Попытки же взять их, несмотря на существенную помощь артиллерии и настойчивость пехоты, остаются безрезультатными. Около 15 час. роты 42-го Якутского полка ползут и перебегают на выс. 272 с юга и юго-востока, широко применяя ружейные и ручные гранаты против пулеметных гнезд и отдельных групп противника. Русская артиллерия не всегда может их поддерживать. Ее огонь становится опасным для своих. Якутцы неоднократно подходят к выс. 272, но вновь откатываются. Пулеметный огонь австро-венгерцев скашивает зарывающихся бойцов. Взять выс. 272 до наступления темноты якутцы были не в состоянии. Начальник 11-й дивизии предполагает возобновить наступление ночью, когда успеют развернуться переданные в его распоряжение 2 батальона 75-го полка. Но это предположение не осуществилось: якутцы выдохлись.

Батальоны, атаковавшие высоты 272 и 458 с востока, продвигаются лишь до проволочных заграждений противника и залегают. Удачный взрыв горнов под выс. 458 и дымовая завеса не имеют последствий. Зато селенгинцы .(41-й пех. полк) в районе Чарны Поток неожиданно, отчасти благодаря газовой атаке, овладевают небольшим участком австрийской позиции, а на правом фланге захватывают, вследствие продвижения вперед 3-й Заамурской дивизии, выс. 238.

К наступлению темноты 4 июня полки 11-й дивизии закрепляются по линии: выс. 238, западнее отм. 236, западная окраина Чарны Поток, восточнее выс. 272, отм. 266, мост через р. Хорошоуц, что у винокуренного завода; севернее д. Доброноуц расположились 3 полка 32-й дивизии с приданными ей 8 батальонами 19-й дивизии. Против выс. 458 оставался 125-й полк.

……

Таким образом, к вечеру 4 июня на главном направлении части 11-го корпуса более или менее выполнили свою ближайшую задачу, потеснив противника и углубившись в его расположение на 1-2 км. Но это было достигнуто дорогой ценой. 11-я и 32-я дивизии потеряли убитыми 15 офицеров и 1 500 солдат, ранеными 50 офицеров, 5500 солдат и, кроме того, без вести пропавшими около 100 солдат, т. е. всего около 25% общего числа бойцов. Но достигнутые успехи, а именно: продвижение 3-й Заамурской дивизии в среднем также на 2 км, захват 11 640 пленных (из которых 7 500 были взяты 11-й и 32-й дивизиями), 140 орудий и 20 пулеметов, наличие свежих резервов, достаточный еще запас огнеприпасов, несмотря на израсходование за один день 81 000 легких пушечных снарядов (производство более чем одного дня всей русской промышленности), 9 700 гаубичных и почти 8 000 тяжелых — все это создавало некоторые предпосылки для успешного развития наступления. Но оно могло быть выполнимо в более или менее крупном размере лишь по взятии высот 272 и 458. Полки 11-й и 32-й дивизий на это были неспособны. Они долго не могли быть приведены в порядок. Настроение их, несмотря на подъем духа, было нервным.»

Так завершился день 4 июня – в последующие дни полки 11-й пехотной дивизии продолжали попытки овладеть высотой 272, чему активно противодействовали прибывающие к участку прорыва австрийские резервы. 7 июня «камчатцы» вместе с частью 73-го полка смогли продвинуться лишь к середине южного склона этой злополучной высоты. Поскольку в первые три дня наступления 9-я армия потеряла 15000 человек, 7-9 июня в основном было посвящено перегруппировке и пополнению частей армии, а возобновить наступление следовало 10 июня – 10 июня «камчатцы», используя успех свежей 12-й дивизии, не смотря на значительные потери быстро идут вперед и захватывают высоту 272 вместе с остатками оборонявшего ее 54-го австрийского полка (во многом благодаря вмешательству нач. дивизии Бачинского, который лично отправился уговаривать «камчатцев» возобновить попытки овладеть высотой), а к вечеру австрийцы оставляют и высоту 458 на участке 32-й пд. Успешно для русских завершились бои 10 июня и в полосе 41-го корпуса 9-й армии – таким образом, оборона VII армии австрийцев была прорвана, противник был принужден к беспорядочному отступлению, оставив в качестве трофеев 1-го генерала, 347 офицеров и 18000 солдат.

Наступление Керенского. Не вдаваясь в подробный разбор результатов летнего наступления 1916 года, тем не менее хочется отметить признаваемый некоторыми исследователями вопроса факт – какими бы значительными или не значительными не были бы эти результаты в военном и внешнеполитическом плане, для внутреннего положения в русской армии и обществе они имели самые печальные последствия. Полагаю, можно говорить о том, что понесенные потери, диссонанс между масштабами усилий и полученными результатами стратегического характера во многом предопределили политический кризис, в результате которого власть в России перешла из рук династии Романовых в руки верхов тогдашнего российского общества. Были ли Романовы в состоянии удерживать ситуацию дальше? Нет. Были ли готовы и способны разумно распорядится полученным организаторы февральского переворота? Нет. В этом и есть величайшая трагедия нашего Отечества, все остальное – ее следствие. При рассмотрении событий Мировой войны на ее Восточном фронте в период после февраля 1917 года инструменты, которыми оперируют военные историки отступают на второй план. Эти инструменты релевантны в условиях когда война ведется людьми, чьи личные или коллективные интересы подавлены государственным и военным механизмом и подчинены интересам политики, стратегии, стоящим на повестке дня оперативным и тактическим задачам. В России эти подавляющие и организующие механизмы потерпели крушение и на первый план вышли сиюминутные настроения человека. Да и это не было бы большой бедой, если бы человек этот в массе своей обладал достаточным для самоорганизации уровнем сознания и дисциплинированностью. В последнее наступление Русской армии лучшие ее элементы, уцелевшие после кровопролитных кампаний предыдущих лет шли ведомые надеждой принести мир Отечеству – но за ними не шли или не хотели идти те люди, которые не по вине своей, а по беде своей не могли осознать «а что же это такое есть – Отечество». «Скажи-ка дядя, а пскопские за нас?». «Бей его, он буржуй, у него карманы на гимнастерке».

11-я пехотная дивизия, переданная в ударный XII корпус 9-й армии в преддверии наступления Юго-Западного Фронта, пополненная людьми, «не хотела садиться в окопы». Причиной нежелания, по свидетельству непосредственного участника тех событий Виктора Борисовича Шкловского, было то обстоятельство, что ранее дивизия из окопов была снята и ей был обещан отдых. При этом пулеметные, гренадерские и инженерные роты, по свидетельству Шкловского, были за наступление и стояли отдельным лагерем, держа охранение против остальной пехоты, которая была против наступления.

В результате митингов и уговоров комиссарам Временного правительства удалось сдвинуть дивизию с места – первыми пошли пулеметчики, ведя пулеметы в тылу и готовясь к нападению, потом ночью сбежала от полка пулеметная рота, за ней пришли к Станиславову остальные, где и стали держа друг против друга караулы…

В заключении данного раздела приведу справку, составленную Григоровым А.И. на основании документов РГВИА ф.2658 оп.1 д.145 «Приказы по Камчатскому полку апрель-май 1917 года»:

«44 пех. полк, штаб в г.Снятынь (полку временно придана для инж. работ 159-я Воронежская пешая ополченская дружина).
Ком. полка – полк. Житкевич, полк. адъютант шт.-кап. Богомолов (с 28 мая полк. Житкевич отбыл в отпуск, временно ком. полка – полк. Озеровский, с 29 мая временно принял полк полковник 41-го пех. полка Сокальский-Добровольский, вр. полк. адъютант – пор. Введенский).

6 апреля – обсуждение выборности начальников, о недопустимости братаний, начало работы нового офицерского суда чести.
15 апреля – переизбрание 3 новых членов суда чести в связи с выходом в отставку трех его членов.
16 апреля – выборы ротных комитетов.
28 апреля выборы в полковой комитет.
Избраны:
От офицеров – шт.-кап. Богомолов, кап. Терентьев, пор. Василевский, шт.-кап. Чекаль, прап. Волков, подпор. Крамер, прап. Худяков.
От ротных команд –
1 роты ст. унтер-оф. Мих. Слесаренко
2 роты рядов. Макс. Мартынов
3 роты рядов. Гдал Мордухов
4 роты подпрап. Петр Проданов
5 роты фельдф. Сергей Скочик
6 роты ст. у.-оф. Антон Долина
7 роты рядов. Алексей Шкаликов
8 – мл. у.-оф. Егор Васильев
9 – рядов. Лука Горожан
10 – мл. у.-оф. Дмитрий Козлов
11 – рядов Дормидон Кравченко
12 – рядов. Мих. Яковлев
От повозочно-пулеметной команды мл.у.-оф. Алексей Завадовский
От вьючной пулем. команды и команды транш. орудий – рядов. Георгий Мишин
От обоза 2 разряда – рядов. Иван Кононов
От обоза 1 разряда – писарь Евг. Овчаренко
От ком. разведчиков – рядов. Павел Проценко
От саперной ком. – рядов. Трофим Федотов
От ком. связи и хим. команды – мл. у.-оф. Петр Семенов
От остальных команд – мл.унт.-оф. муз. команды Роман Суликовский

1 мая выборы председателя полк. комитета и полк. комиссара.
Председ. выбран Гдал Мордухов, комиссаром – Алексей Завадовский.
11 мая общее собрание полка, обсуждался вопрос «о правильном ведении хозяйства и о нормах довольствия» и «О продолжении войны». Переизбран председатель, выбран подпор. Худяков, помощником – врач, тит. сов. Мощилин.
13 мая – выборы командира полка. Полк. Житкевич большинством в 42 голоса выбран командиром полка (другие кандидатуры – от шт.-кап. до мл. унтер-офицера).
18 мая – выражено недоверие начхозу части полка и выборы комиссии «по правильному ведению хозяйства» (председ. – подпор. Крамер).
19 мая 3 и 4 роты выразили недоверие председателю полк. комитета

28 мая собрания в ротах, выборы ротных дисциплинарных судов.
Чины полка:
Ком. – полк. Житкевич.
Нач. штаба подполк. Шевченко (он же – председ. полкового офицерского суда чести).
Начхоз части – подполк. В.Алексеев.
Делопроизводитель по хоз. части – колл. рег-р Жук.
Полк. казначей – ?

Ком.1 батальона – кап. Пороховский
Ком. 2 батальона – шт.-кап. Попов
Ком. 3 батальона – шт.-кап. Чекаль (зам. – пор. Инфантьев)
Ком.4 батальона – (временно) пор. Бардюк)

Ротные командиры
1 рота – вакансия (май 1917г.), с 28 мая (по ?) временно командовал поручик Горецкий.
Ком. 2 ротой – пор. Тарасов (ранен, врем. – пор. Васильев).
Ком. 3 ротой пор. Васильев 2 (врем. ком. 3 ротой прап. Серебряков).
Ком.4 ротой подпор. Стахов (с 22 апреля болен, временно прап. Волков).

Врем. ком. 11 ротой – подпор. Кригер
Врем. ком. 12 ротой – пор. Телятьев
Нач-к вьючно-пулеметной команды – кап. Терентьев (он же делегат от полка на корпусной съезд, его зам. – подпор. Чепкаленко).
Нач-к команды разведчиков – поручик Ловягин.
Нач-к ком.связи – прап. Махоткин.
Нач. команды траншейных орудий – поручик Лодзин (с 18 апреля вместо него подпор. Громаков).

Полк. капельмейстер – колл. рег. Перкин.

Полк. священник – отец Семенов (17 апреля отбыл в распоряжение Ставропольской епарх. начальства), на его место прибыл временно отец Николай Кондратов, свящ. станицы Голубинской Кубанской области (утвержден в должности 6 мая).
Сан. часть:
Ст. врач – тит. советник Мощинский, врач Михелев, мл. врач – зауряд-врач Рейзин.
Младшие офицеры.
Поручики: Немцевич, Попов, Красев, Горецкий, Ясняков, Троицкий, Тюнин, Бардюк.
Подпоручики: Жуков, Худеков, Походенко, Шевченко 2, Биневич, Скринкин, Нюборг, Кольдинг, Анжуловский.
Прапорщики: Козырев, Анет, Пишко, Селезнев, Мальшевский, Кашин, Анилов, Быковский, Халтурин, Волков, Быданов, Завьялов, Ткачев, Старк (Штарк).
Подпрапорщики: Деревчук, Пиндосин, Горожан, Проданов, Мордухов, Чернобок, Шкаликов, Долина, Кацапченко, Введенский, Кисин.»

После Октября 1917. По информации, любезно предоставленной Ярославом Тинченко, в феврале 1918 года Камчатский полк был демобилизован в городе Луцк. В марте 1918 года кадр полка был зачислен в состав Армии Украинской Народной Республики, с июня 1918 года именовался 4-м пешим Холмским полком 2-й пехотной дивизии. Последним командиром полка ( а точнее и.д. ) вновь стал генерал-майор Илья Сильвестрович Мартынюк, ранее уже командовавший полком зимой 1914\15 годов, впоследствии видный военный деятель Украинской Народной Республики.

Савельев В.Ю.
Киев 2009 г.